Знаменитая комедия «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика» уже давно стала классикой советского кино, а фразы из неё растасканы народом на цитаты. Предлагаю вам узнать, как снимались знаменитые сцены фильма.
Леонид Гайдай, Наталья Варлей, Евгений Моргунов, Георгий Вицин и Юрий Никулин на съёмках фильма «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика».
Вот что говорил в одном из интервью во время съёмок легендарной картины Леонид Гайдай: «Вероятно, я от комедии никогда не откажусь. Этот жанр постоянно привлекает меня. Однако не всякую кинокомедию я взялся бы поставить. В последнее время у нас появилось достаточно много так называемых «бытовых» комедий, с лирически-камерным сюжетом, мягким юмором, незатейливым конфликтом.
Взгляните на режиссерский сценарий, нет, не на лицо страницы, а на ее оборот, — он весь исписан. То, что вы прочитали, еще не окончательный вариант, во многом он «варится» здесь, на съемочной площадке, случается, что мы заново придумываем целые сцены. Наш фильм — труд коллективный. Вместе с актерами мы отрабатываем реплики, и частенько на репетиции экспромтом рождаются новые, подсказанные самими героями фильма…»
Леонид Гайдай и Александр Демьяненко на съёмках фильма «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика»
Вот, например как описывает то, что творилось на съемочной площадке корреспондент журнала «Советский экран» Н. Орлова:
«Смена началась в 16.30 и должна была закончиться в 24.00. Снимали последние кадры в павильоне перед выездом на «натуру»… Впереди группу ждали Крым и Кавказ, а сегодня «юг» сконцентрировался в девятом павильоне «Мосфильма» и напоминал о себе только зеленым тряпочным плющом, лихо приколотым декораторами к белой стене, да стайкой «южных курортниц» актрис массовки.
Снимали сорок девятый кадр — сцену в ресторане. В нем был занят только один актер — Александр Демьяненко… Шурика знакомят в ресторане с местными тостами и потчуют молодым вином. Это уже далеко не первый тост, но зато самый трогательный для Шурика — про птичку… Шурик неожиданно всхлипывает.
— Что такое, дорогой? — спрашивают его.
— Птичку жалко! — И разражается бурными детскими слезами.
Идет репетиция. Рядом с Шуриком — Демьяненко — режиссер-постановщик Леонид Гайдай. Вместе с актером он сотрясается в рыданиях.
— Птичку жалко… Вот так. Хорошо. Давайте снимать.
— Кадр 49, дубль 1, — сказал ассистент. Отсняли семь метров.
— А теперь, Саша, попробуй так, — говорит режиссер. — Ты страшно огорчен, но ты мужчина, ты держишь себя в руках, ты полон достоинства. «Птичку жалко!» И, сжав зубы, скупо, по-мужски плачешь.
Перед пятым дублем у Саши Демьяненко высохли слезы, пришлось сделать глицериновые. Припудрили нос. Снова съемка… Растрепанный парень в вылинявшей ковбойке наконец плачет вполне удовлетворительно. Дубль удался»
А вот воспоминания Евгения Моргунова о съёмках другого забавного момента:
«Для Гайдая было главное, чтобы мы придумывали трюки. За каждый такой трюк Гайдай предлагал нам по две бутылки шампанского. Никулин заработал в «Кавказской пленнице» 24 бутылки. Я — 18. А Вицин, к сожалению, заработал лишь одну бутылку. Потому что он страшно не любил шампанское. Он любил сдавать посуду…
Сценку с моим уколом придумал Никулин. Он сказал: «Какой смысл делать третий маленький укол, если два уже сделали. Моргунову надо сделать большой». И принес из цирка красивый шприц с французским названием «жане» вот, мол, его и будем колоть. Я сказал: «нет, колоть не будем, у меня семья». Никулин говорит: «Не бойся, больно не будет». Крупным планом снимали лицо, а сзади между ног установили табуретку, сняли с нее сиденье и положили обычную подушку. Саша Демьяненко брал шприц и втыкал. Семь раз мы снимали этот кусочек, я его боялся как огня — потому что там же все рядом. Под табуреткой лежал Никулин, на руке у него была перчатка. Как только игла входила в подушку до упора, Никулин по команде Гайдая хватал ее рукой и держал. Это он поворачивал шприц то влево, то вправо, словно он покачивается. А все думали, что Моргунову пронзили его толстый зад…»
Эпизод с вращающейся головой Труса снимали так:
Вицина снимали с бараньей шапкой на голове, затем перебивали планом Моргунова и Никулина. Вицин переворачивался, и его снимали сзади. Пиджак он надевал наоборот, из-за спину у него торчали чужие руки. А потом опять шел возврат к первоначальному положению
Юрий Никулин и Наталья Варлей на горе Ай-Петри перед началом съемки.
А вот воспоминания Юрия Никулина о съёмках ещё одного момента:
«Красная Поляна. Наша группа расположилась на берегу горной речки. Несмотря на август, вода ледяная. Отваживаются купаться (вернее окунуться в воду) только местные мальчишки, которые уже привыкли к холодным ваннам. Героиня фильма Нина должна прыгать в горную речку, спасая Шурика. «Нет, нет! Наташа Варлей не полезет в воду! — говорит решительно режиссер Леонид Гайдай. — Не будем рисковать актрисой. Впереди еще съемки. Сделаем так: оденем одного из ребят в костюм Нины и пусть прыгает в воду. На общем плане зритель не увидит подмены!»
Один, два, три дубля прыгающих ребят. Наташа решительно подходит к режиссеру: «Леонид Иович! В фильме я все делаю сама и прыгать буду тоже сама. Я не боюсь ни камней, ни холодной воды».
После некоторого раздумья Гайдай соглашается. Теперь прыжок снимается более крупно. Зритель видит, что это прыгает именно Нина. Нырнув и проплыв метров тридцать, Наташа выходит (вернее пулей выскакивает) на берег. В кустах ее раздевает медсестра, растирает спиртом и укутывает в одеяло. Наташа Варлей довольна. Раздается голос оператора Константина Бровина: «Придется переснять. На объектив камеры попали капли воды». И снова дубль, и снова медсестра с растиранием (конечно, в картину вошел первый дубль!)»
Наталья Варлей на съёмках фильма «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика».
Источник
